С утра 3 декабря для миллионов российских пользователей популярная платформо-игра Roblox перестала запускаться. Проблема, быстро распространившаяся по соцсетям и форумам, была зафиксирована сервисом мониторинга Downdetector, где за сутки набралось свыше 8,1 тысячи жалоб — и этот показатель продолжал расти. К вечеру ситуация прояснилась окончательно: Роскомнадзор официально объявил о полной блокировке сервиса на территории России. В заявлении ведомства указано, что поводом стало «массовое и неоднократное распространение материалов с пропагандой и оправданием экстремистской и террористической деятельности, призывов к совершению противоправных действий насильственного характера и пропаганды ЛГБТ*-тематики».
Этот шаг, хотя и вызвавший волну обсуждений, не стал полной неожиданностью для наблюдателей. Ещё несколько дней назад Роскомнадзор делал публичное заявление, в котором отмечал наличие на платформе запрещённого и «неподобающего» контента, но при этом признавал, что администрация Roblox в целом реагирует на уведомления и удаляет проблемные материалы. Прямых угроз о блокировке тогда не звучало, а в едином реестре запрещённых сайтов Roblox отсутствовал. Однако фоном к этим техническим претензиям стала активная риторика со стороны детских омбудсменов. В конце ноября уполномоченный по правам ребенка в Московской области Ксения Мишонова назвала платформу «заразой», заявив, что в Roblox «нет ничего хорошего для детей». Её выступление, очевидно, стало частью более широкого публичного запроса на ужесточение контроля над цифровой средой, где проводят время подростки.
Для самой Roblox Corporation блокировка в России — серьёзный, но не уникальный удар по глобальной аудитории. Платформа, позиционирующая себя как метавселенная для общения и творчества, уже сталкивалась с подобными ограничениями в других странах. Доступ к Roblox полностью или частично ограничен в Турции, Кувейте, Катаре и Ираке — обычно по соображениям соответствия местным культурным и правовым нормам. Российский рынок, однако, был одним из ключевых по объёму активной аудитории в Восточной Европе. По разным оценкам, до блокировки в стране насчитывались десятки миллионов зарегистрированных пользователей, значительную часть которых составляли дети и подростки. Это не просто потеря игроков — это удар по экосистеме. Тысячи российских разработчиков, создававших контент (игры, предметы, аватары) внутри Roblox Studio и монетизировавших его через систему Robux, в одночасье лишились и доступа к своим инструментам, и своей аудитории. Для многих это был не просто хобби, а форма фриланса или даже основной доход, что роднит ситуацию с блокировкой других креативных платформ в прошлом.
Непосредственные последствия для рядовых игроков предсказуемы и грустны. Roblox был для многих не просто игрой, а цифровой социальной площадкой — местом, где встречались с друзьями, общались, реализовывали творческие проекты в рамках простого, но мощного конструктора. Внезапное исчезновение этого пространства оставляет эмоциональный и социальный вакуум. Технически грамотная часть аудитории, безусловно, перейдёт на VPN-сервисы, как это уже происходило после блокировок Twitch или ряда игровых магазинов. Но это создаст барьер для младшей аудитории и неизбежно приведёт к фрагментации сообщества: часть пользователей уйдёт, другая будет подключаться с задержками и рисками обрыва соединения. С точки зрения игровой индустрии, этот инцидент продолжает тренд на локализацию цифровых границ. Глобальные платформы, особенно те, что опираются на пользовательский контент (UGC), всё чаще сталкиваются с необходимостью жёсткого, почти невозможного в их модели, контроля над каждым из миллионов создаваемых ежедневно «опытов». Российские регуляторы в этом не одиноки — аналогичные претензии к контенту высказываются в разных юрисдикциях, — но их методы остаются одними из самых радикальных.
Что дальше? Официальный комментарий от Roblox пока отсутствует. В их арсенале стандартные для таких случаев варианты: попытка диалога с регулятором (маловероятно при текущей формулировке обвинений), усиление премодерации и цензуры для российского сегмента (технически и философски сложно) или принятие потери рынка. Для российского игрового ландшафта эта блокировка может стать катализатором. Уже звучат разговоры о необходимости или возможности создания «отечественного аналога» Roblox — амбициозная задача, учитывая, что успех платформы зиждется не на технологии, а на колоссальной сетевой активности и устоявшейся экономике создателей. Пока же главными проигравшими оказываются обычные пользователи, для которых виртуальные миры Roblox были законной и доступной цифровой реальностью. Окончательное решение Роскомнадзора ставит жирную точку в истории одной из самых популярных среди молодёжи платформ, очередной раз демонстрируя, что в современном мире цифровые сервисы могут превратиться из феномена культуры в инструмент геополитических и идеологических баталий за считанные недели.